Нельзя сказать, что студенты конца 70-х думали исключительно об учёбе и о еде. Ну ещё совсем чуть-чуть о моде. Увлечений в то время у студентов было предостаточно. Каждый занимался в свободное от учёбы время тем, чем ему хотелось заниматься. В тех пределах, естественно, в которых ему дозволяла комсомольская совесть. Кто-то ходил в кино, на дискотеки, или коротал время с товарищами в пивной, кто-то играл в карты, кто-то предавался чтению. Некоторые даже занимались спортом. А иные посещали музеи и театры, ходили на свидания. Но все без исключения, а если даже и не все, то очень-очень многие, любили и слушали музыку.
А какую же музыку слушали тогда советские граждане, в том числе студенты и молодые специалисты? Довольно разнообразную, здесь всё зависело от предпочтений конкретного индивида. Ну и ту, конечно, которую всеми правдами и неправдами удавалось раздобыть. Позволю себе напомнить, что интернета и торрент-трекеров тогда не было.
С почти одинаковым энтузиазмом прослушивались и классический хард-рок, и рок психоделический, и откровенная попса. И даже итальянская эстрада. Многое из того, что слушалось тогда, с удовольствием слушается и сейчас. А очень многое в наши дни вызывает скорее невыносимый стыд, нежели приятные воспоминания. Отечественные коллективы, одобренные партийно-комсомольскими идеологами, популярностью не пользовались. Те же, которые сколько-нибудь и пользовались, были в опале.
Советскому гражданину настоятельно не советовалось увлекаться западной музыкой. Но коварные англо-саксы так и старались подсунуть наивному советскому слушателю какой-либо образчик своего зловредного творчества! Впрочем, иногда слушать таких западных музыкантов, как ABBA, Beatles, даже Uriah Heep и Pink Floyd (с некоторыми оговорками) было позволено. Но такие группы, как Deep Purple, Rainbow, Led Zeppelin, а тем более Black Sabbath, Alice Cooper и Kiss слушать категорически не рекомендовалось, особенно это касалось комсомольцев и партийных товарищей. Забегая вперёд, скажу, что любовь коммунистических идеологов к Pink Floyd, как к прогрессивной западной группе, скоропостижно закончилась в 1983 году с выходом альбома «The Final Cut», из-за слов «Brezhnev took Afghanistan…».
Справедливости ради должен сказать, что прослушивание рок-музыки хоть и не приветствовалось, и даже осуждалось наиболее «сознательной» частью общества, но не запрещалось. И, тем более, не преследовалось. Максимум, что мог получить нерадивый студент, это полный немого укора взгляд секретаря комсомольской организации. За то, что не дал послушать последний альбом.
Новости из мира музыки узнавались в основном из хриплых передач «Голоса Америки» и BBC. Других источников просто не было. Это гораздо позже появится рок-энциклопедия в «Ровеснике». Концертов западных исполнителей в Советском Союзе тогда не устраивалось. Исключением в 1979 году стал Элтон Джон (в девичестве Реджиналд Кеннет Дуайт, и тогда ещё не сэр), выступивший в Ленинграде и Москве. Тогда ещё никто не знал о его истинной сущности, поэтому отнеслись к нему очень даже благосклонно.
Слушание музыки требовало затрат, и существенных. Сейчас это многим покажется странным, но в те времена это удовольствие было не из дешёвых. Смотря, что слушать, конечно. Любой советский гражданин мог по радио слушать идеологически выверенную, одобренную партией и правительством музыку совершенно безвозмездно. Мог смотреть концерты по телевидению. Кроме того, за сравнительно небольшую плату он мог посещать концерты советских «звёзд». Но такие варианты почему-то не очень устраивали тогдашнюю молодёжь, которая так и норовила приобщиться к культуре идеологически чуждой и даже вредной. К так называемой западной культуре. Приобщение такое ставило очень много задач, которые надо было как-то решать.
Если хит какого-нибудь популярного советского исполнителя можно было с успехом слушать даже через радиоточку, то уникальное звучание органа Хаммонда, нюансы виртуозных соло Ричи Блэкмора, или потрясающую глубину голоса Ронни Джеймса Дио можно было ощутить только на достаточно хорошей аппаратуре. Конечно, можно было принять приглашение щедрого товарища и прослушать какой-нибудь новый альбом у него дома, но хотелось иметь и свою собственную музыкальную коллекцию. По этой причине каждый стремился обзавестись своим собственным современным стереофоническим аппаратом. Да и вообще, обладание достаточно качественным магнитофоном поднимало и самооценку конкретного молодого человека, и его рейтинг в молодёжной среде.
Можно было бы раскатать губу на качественную иностранную аппаратуру. Посмотреть на неё можно было в ближайшей комиссионке на Московском. Посещение комиссионки для бедного студента приравнивалось к походу в музей — глазеть на всё это великолепие было можно, и даже бесплатно, но… Космические цены и самодовольно-презрительные взгляды, которыми нас одаривали продавцы таких магазинов, заставляли плавно опускаться на грешную землю. И потому, мечтой почти каждого студента был отечественный стереофонический катушечный магнитофон, желательно не ниже второго класса.
Это было вполне достижимой целью. Ведь если даже есть каждый день, всё-равно можно было накопить определённую сумму для покупки магнитофона. Тогда была очень популярна «Астра-209». Другие аппараты аналогичного класса, как правило, популярностью не пользовались, или ввиду их чрезмерной дороговизны, или из-за невысоких потребительских характеристик. Да и выбор, надо сказать, был невелик. Упомянутая выше «Астра» имела целый ряд достоинств, так ценимых в то время. Она была стереофонической. Сейчас это подразумевается само собой и вряд ли может быть отнесено к достоинствам аппарата, но тогда…
Качество записи тоже было довольно неплохое, вид у магнитофона был стильный с обилием хромированных деталей, с большими стрелочными индикаторами. Магнитофон имел неплохой усилитель мощности, достаточно было просто подключить колонки. Ещё одним и немаловажным достоинством «Астры» было то, что она позволяла использовать катушки №18, вмещающие 520 метров магнитной ленты. Такое количество позволяло записать до двух полноценных альбомов при максимально возможном качестве.
Но стоило всё это удовольствие ни много ни мало 354 полновесных советских рубля — сумма солидная. Она, эта сумма, была эквивалентна семи средним студенческим стипендиям или почти трём зарплатам молодого специалиста. Копить деньги приходилось долго, откладывая долю малую с каждой стипендии (зарплаты). И, при случае, подрабатывая всеми возможными способами.
Но даже обладая необходимой суммой, радоваться было рано. В магазинах было навалом разной аудиотехники. Но та, которая пользовалась успехом у покупателей, была дефицитом. Поэтому приходилось постоянно мониторить близлежащие магазины на предмет наличия искомого товара, в нашем случае — магнитофона.
При наличии в магазине оного, счастливчик, отстояв очередь, выписывал товар, снова отстояв очередь, но уже на кассе, отдавал свои кровные и уже с кассовым чеком спешил к прилавку. Торжественно выносился магнитофон, распаковывался и обязательно досконально проверялся. Как правило, далеко не первый проверяемый экземпляр работал так, как ему и положено было работать. Количество найденных дефектов напрямую зависело от придирчивости покупателя. Если покупатель был не очень придирчив, то ему почти гарантированно вручался неисправный товар. При излишне тщательной проверке можно было запросто нарваться на грубость продавца и вообще уйти ни с чем. Важно было соблюсти меру.
Знающий меру покупатель становился счастливым обладателем магнитофона. Оставались только колонки. Купить готовые колонки в магазине, несмотря на довольно большой выбор, было непозволительно дорогим удовольствием. Ведь за пару более или менее приличных акустических систем нужно было выложить минимум 140 рублей. Поэтому почти все, у кого руки росли оттуда, откуда им и положено было расти, делали колонки сами. Динамики можно было купить совсем недорого в «Юном технике». Правда, это тоже было делом случая. Особенным уважением пользовались широкополосные динамики 10-ГД-36. Их было относительно нетрудно приобрести и манипуляции с паяльником сводились к минимуму (не надо было делать никаких разделительных фильтров). Ящики делались из подходящей ДСП (древесно-стружечной плиты), оклеивались текстурной бумагой под дерево, купленной в том же «Юном технике». После обработки корпусов колонок нитролаком они смотрелись очень даже неплохо. И звучали неплохо. Отчасти оттого, что делались тщательно и с любовью.
Но не все успели достигнуть поставленной цели, в 1980-м разразилась Олимпиада. Многие товары, чаще те, которые как-раз и были востребованы покупателями, получили маленький красный олимпийский значок. Всё бы ничего, но значок этот существенно увеличивал цену вожделенного товара, к примеру, и без того дорогая «Астра» стала стоить уже 407 рублей. Подорожала практически вся бытовая техника, поэтому бедным студентам и молодым специалистам пришлось подобрать губу и о многих своих мечтаниях забыть до лучших времён.
Это была первая Олимпиада в стране социализма, естественно, что к ней готовились и некоторую часть денег попытались изъять из карманов граждан. Но зато было построено большое количество новых спортивных объектов, отремонтировано всё, что могло попасться на глаза иностранным спортсменам и коварным зарубежным журналистам. Выпущено было большое количество сувениров, памятных монет, марок. Советский Союз никак не мог позволить себе ударить в грязь лицом. А ещё в СССР на время Игр хлынул поток потёк тонюсенький ручеёк импортных товаров. И многие, у кого на тот момент какие-то деньги имелись, стали щеголять в новых джинсах и курить Marlboro. А те, которые до этого и не курили вовсе, по такому случаю с отчаяния курить начали. Накопленные в трудах и лишениях деньги незаметно разошлись.
Автором этого текста заветная сумма в 290 рублей была накоплена только к завершающему курсу института. Её как раз хватало для того, чтобы стать владельцем стереофонической «Ноты-203». С таким трудом приобретённый аппарат радовал недолго. К середине второй недели эксплуатации он сломался. После первого гарантийного ремонта он сломался через два дня. Второй ремонт затянулся надолго.
Когда же хозяин явился за своей «Нотой» ему было предложено сдать магнитофон обратно в магазин и, тем самым вернуть назад свои 290 рублей. Но для этого требовалась справка о полной неремонтопригодности техники. Мастер готов был мне её выдать, но намекал на пожертвование в сумме 20 рублей. Это была обычная для того времени практика. Честно говоря, после двух отказов в течение двух недель я и сам уже мечтал избавиться от проблемного устройства. Заметив, что в результате ремонта магнитофон существенно потерял в весе, я решительно отверг предложение мастера и потребовал продолжить ремонт. Через несколько минут, испепеляя меня ненавидящим взглядом, мастер вынес мне требуемую справку. Да, я проявил жадность, но жадность — это не всегда плохо. В тот же день я получил свои кровные обратно. Но остался опять без магнитофона. До самого окончания института. Другим студентам с техникой повезло несколько больше.
